Читаем без скачивания Еще один попаданец. Часть 3 [СИ] - Вячеслав Сизов

“Темная сила” люфтваффе тоже недолго думала над моим предложением о сотрудничестве. Соглашение между нами было достигнуто. Кто не захотел изменить своим убеждениям, прогулялся к яме. Война. У меня же снова прибавилось бумаг и новых помощников.

Пехотные офицеры мне были неинтересны, и с ними не церемонились. Лейтенант — связист был уперт, как и товарищ из СД. За что были снова упакованы и сданы под охрану. Местный абверовец оказался умнее. Согласился сотрудничать и отвечать на поставленные вопросы. Агентуру в лагере сдал, и показал, где находятся на них компромат. С ним мы поговорили за жизнь. Благо все ключи и документы в их кабинетах сохранились. Интересно было почитать ориентировки на нашу дружную команду и то, как мы видимся противнику. Много было сказано о нашей решительности и готовности идти до конца. Сказано там было и о возможной утрате (захвате) шифрмашинки. Вообще читая о наших похождениях, я проникся впечатлением, что нас считают, чуть ли некровожадными монстрами и закоренелыми убийцами бедных немецких великовозрастных детей в фельдграу. То-то лейтенант так быстро поплыл. Видно начитался сказок на ночь. Убеждать его в обратном я не стал.

В шесть утра из ворот аэродрома как обычно в деревню отправилась повозка с несколькими бидонами под молоко. Зачем нарушать заведенный порядок. Что почем и как разведчикам рассказала детвора.

Вскоре у въездных ворот на аэродром собралось несколько молодых и симпатичных женщин пришедших на работу в столовую и для уборки помещений. Разведчики заранее предупредили об этом. Так что я был готов к встрече с ними. Общение было плодотворным. Я предупредил, что в течение нескольких дней мы не будем пользоваться их услугами, и они могут идти домой. В дальнейшем немецкое командование рассмотрит данный вопрос и при необходимости позовет обратно. Дамы сильно расстроились. Особо выделялись несколько полных и крупных женщин, ранее работавших на кухне. Часть развернулась и пошла в сторону деревни. Подошедший ко мне Горохов предложил все же взять в командирскую столовую нескольких женщин в качестве подавальщиц. А то со стороны странно будет выглядеть. Подумав, я согласился. Действительно с момента появления на аэродроме немцев тут работали женщины. Вдруг появляется новая часть и женщин разгоняют. Все это вызовет пересуды в деревне и может дойти до коменданта, а этого хотелось бы избежать. Несколько наиболее симпатичных женщин были допущены на кухню. Горохов, говоривший по-польски, остался там за старшего. Надо было видеть глаза Елены, когда она увидела Петровича в том цветнике. Ревность что тут еще сказать. О том, что они крутят любовь мне сообщил Акимов, не оставлявший личный состав отряда без своего чуткого внимания. Не то, что я грешный. Вторая дама отряда еще не определилась и металась между двумя “егерями”.

Появление посторонних на аэродроме внесло сумятицу в наш дружный коллектив. Хоть личный состав и был предупрежден о необходимости ограничить свое общение с местными дамами, но избежать этого не удалось. Пришлось бойцам припоминать наши инструктажи и молчать в их присутствии.

Кроме приготовления завтрака старшина ухитрился с самого утра организовать помывку личного состава отряда в аэродромной бане. В лесу, конечно, жить хорошо. И дышать свежим воздухом тоже прекрасно, но купаться лучше в бане, чем в реке. С каким удовольствием личный состав отмывался и парился, а затем менял белье на свежее из трофейных запасов. Приводили себя в порядок не только мы, но и часть прошедших проверку бывших военнопленных.

В лагере были собраны бойцы и командиры наших ВВС. Всего тут содержалось триста восемьдесят человек, в том числе сорок три раненых. В первую очередь фильтр прошел летно-подъемный состав.

Спасибо майору за отличное ведение документации. В карточках на военнопленных было указано, когда и при каких обстоятельствах они попали в плен, сотрудничали ли с врагом. Уцелела и часть удостоверений личности комсостава. Большинство пилотов и штурманов были из состава 10 смешанной и 13 бомбардировочной дивизий. В плен попали, будучи сбитыми над территорией врага или при выходе из окружения. В бараках для рядового состава нашлось два десятка сержантов, выпускников летных училищ, так и не добравшиеся до своих полков и принявшие свой первый и последний бой на земле в пехотной цепи. Что ж мы готовы были исправить ошибку истории. Тем более что самолетов на всех должно хватить. Три десятка исправных наших и немецких самолетов достались нам в качестве трофеев. Еще несколько “Чаек” и “Ишачков” из числа лежащих на свалке можно было восстановить. Кроме того имелись самолеты притащенные немцами с мест аварийных посадок. А это несколько тяжелых немецких истребителей мессершмит Ме-110 Е-2, два бомбардировщика Хенкеля-111H, один До-17 Z, штурмовик Ю-87, два бомбардировщика Ю-88 А, пять наших СБ, две “Пешки” и три МИГа. Все они были в разной степени исправности, но по заверению воентехника все самолеты были вполне ремонтнопригодны. Специалистов по ремонту и обслуживанию авиатехники среди пленных хватало, в том числе и дипломированных инженеров и техников. Так что будет парням, на чем летать, чем стрелять и чем бомбить. Спасибо немецким трофейщикам все собрали и аккуратно сложили и сохранили для нас.

Порадовало то, что кроме военных тут содержалось и несколько летчиков и штурманов, руководителей полетов и техников Аэрофлота. И мы теперь могли вполне грамотно организовать работу аэродрома. Отрядные летуны вряд ли смогли бы это сделать. Старший лейтенант Паршин был назначен руководителем всей авиационной составляющей отряда. Его штурман, лейтенант Серегин, собрал штурманов. Вокруг лейтенанта Соловьева сгруппировались истребители. Лейтенант Савушкин объединил бомбардиров. И вся эта летная свора засела за изучение трофейных машин.

Фильтр продолжал свою работу. Изучая подноготную бывших пленных. И вскоре места в бараках вместо наших военнопленных временно заняли согласившиеся с нами сотрудничать немцы.

Правда, кое-кого из своих бывших пленных нам вместе с майором и его офицерами пришлось отвести к яме. Слишком уж выразительные отметки были на карточках, сообщавших о сотрудничестве с немцами и ставших агентами администрации. Ну а лагерную администрацию расстреляли за то, что из женщин, работавших в санчасти, сделали офицерский бордель.

А затем был завтрак в столовой с белыми скатертями, приборами и фаянсовой посудой. В столовой питался только комсостав и пилоты. Среди них нашлось шестнадцать человек вполне сносно говорящих по-немецки. Их я и решил представить местному населению.

Не обошлось и без небольшого ЧП. Одна из официанток увидев Паршина, в мундире эксперта люфтваффе, чуть не выронила поднос с тарелками, покраснела, и быстро ушла в подсобное помещение. Григорий Иванович сам был в смущении. Все это не укрылось от внимательного взгляда Акимова. Оперативный разбор ситуации показал, что молодая женщина была женой одного из пилотов 74 штурмового полка, с началом войны не успела эвакуироваться и осталась с детьми здесь. Средств для существования не было, детей кормить было нечем. Когда аэродром заняли немцы, то знакомая предложила устроиться на работу в столовую. Вот она и пошла в официантки. До войны она здесь на аэродроме несколько раз встречала старлея. То-то она так сильно удивилась виду его в немецкой столовой и в немецкой форме. Пришлось раскрываться, вербовать и решать новую проблему.

Из-за отступления наших войск около пятидесяти семей командиров 45 и 7 авиабазы не успевших эвакуироваться оставались в Пружанах. Оставлять их тут значит обречь насмерть. В начале 1942 года немцы их соберут и отправят в лагерь. Выживут немногие. И как их отсюда вывозить? Самолеты не резиновые…

К десяти утра два мессера и транспортный “Юнкерс” были готовы к вылету. Немцы не подвели, все честно рассказали и показали. Мои летуны старательно учились и осваивали трофейную технику. Прокатились по полосе, на истребителях поднялись в небо, нарезали пару кругов и показали пару фигур высшего пилотажа. Механики, обслужившие Юнкерсы, были предупреждены, что они вылетят в наш тыл на них. После этого они работать стали старательнее. Жить-то хочется. Старались и остальные. Вскоре в небо в учебный полет поднялись несколько Шторьхов. Топлива на складе хватало.

Старались и связисты. Вовремя сообщили о прибытии транспортников с комиссией и группу встречающих из штаба армии. Пришлось напрягать всех знающих немецкий язык и расставлять их на ключевые точки. Артисты они, конечно, никакие, но для массовки сойдут. Пленных немцев растрясли по поводу организации встречи, что и как делать и т.д. Оказывается отличий в организации таких встреч, что у нас, что у немцев практически нет. Главным встречающим я назначил себя, Серега контролировал пленных, Дорохов охрану, сержант Кашеваров связистов, несколько бывших пленных летчиков сыграли роль руководителей полетов, благо немецкий знали почти в совершенстве. Как никогда пригодилось нахождение в воздухе нашей пары истребителей. Остальным была дана команда не отсвечивать и скрыться с глаз немцев подальше.